После Февральской революции лагеря военнопленных получили значительные послабления в дисциплинарном плане, военнопленным было разрешено наниматься на работу и многим была дана свобода передвижения в близлежащих населенных пунктах.
Все эти прелести на штрафлаг не распространялись.
Однако, военнопленные австрийские и германские офицеры, находившиеся в Красноярском общем лагере, подали ходатайство российским военным властям о том, чтобы на штрафлаг было распространено действие уставов германской и австро-венгерской армий и штрафники были переведены в общий лагерь под надзор своих офицеров.
Так как штрафников кормило армейское ведомство, а в стране с едой было уже совсем плохо, то ходатайство было удовлетворено. Казалось бы вот она - забота о ближнем, воинская и национальная солидарность.
Ан нет.
По свидетельству штрафника Курта Шена, сидевшего за открытый бунт в Сретенском лагере, оказалось, что два австрийских барона, Зильберштейн и Бронай, вступив в сговор с германскими офицерами и местными купцами, создали на паях два акционерных общества и русско-германо-австрийское товарищество, которые продавали штрафников как рабочую силу русским заказчикам (простые рядовые военнопленные могли привлекаться к работам либо решением русской администрации (что тоже было не всегда законно), либо в порядке самонайма - за этим строго следил Шведский Красный Крест). Штрафников использовали на самых тяжелых и грязных работах, на которые никто добровольно не шел, и денег они никаких не получали - все шло в карман Зильберштейну и Бронаю.
О германских АО в Красноярске: воспоминания Курта Шена в сборнике "Этих дней не смолкнет слава", М., 1958.
На фото: германские военнопленные на заготовке дров в Сибири, архив Шведского Красного Креста.
Курт Шен выжил и работал потом в наркомате промышленности и министрестве стройматериалов РСФСР.
А сколько их там было всего на 1917-й год?
И сколько умерло?